Но уже в 50 метрах от городской границы чернеют на снегу свидетели только-что прогремевших боев. Черные с синеватым отливом немецкие танки, потерявшие гусеницу, башню, пробитые и сгоревшие, огромные грузовики с узорчатыми шинами, штабные автобусы, маленькие, как коробки, легковые автомобили, машины с двумя черными крестами и буквой «К» (Клейст), пушки, охромевшие на одно колесо, тягачи, минометы, снаряды без конца.

Широкое, ровное шоссе бежит на запад к Таганрогу. Осторожно об'езжая подбитые танки и пушки, движутся на запад наши автомобили, орудия, идет пехота. Цокает по мерзлому шоссе кавалерия. По обочинам идут телеги – жители Чалтыря, Султан-Салы, Синявки возвращаются домой.

В черных плешинах земли зияют четырехугольные ходы в блиндажи, окопы. Они опустели. Войска ушли вперед, на запад, гнать немцев. Земля изрыта, истерзана снарядами и минами. Окруженные земляными глыбами, глазеют кратеры бомбовых воронок.

От Таганрога до Ростова несколько десятков километров. Больше полутора месяцев потребовалось немцам, чтобы пройти этот путь. А ведь в распоряжении Клейста была огромная мощная техника, многие сотни орудий, минометов, несколько сот танков.

Части Красной Армии прошли этот путь в обратном направлении за три дня.

Это были хотя и радостные, но трудные дни. Спасая остатки своих войск, Клейст всячески старается задерживать стремительное продвижение наших частей. Генералы Харитонов и Ремизов, продолжающие бить и гнать немцев, сохранили те же темпы наступления, с какими был проведен штурм Ростова. Потом Клейст перешел на часы и минуты. Каждый час спасает ему сотни солдат и десятки машин. Идет борьба за эти часы. Двумя мощными потоками бьют по Клейсту кавалерия и пехота. Клейст отходит. Но ему трудно двигаться по скользким, промерзшим дорогам, где дуют ледяные ветры, стынут моторы, скользят пушки и машины. Клейст ставит мощную стену огня между хвостом своих войск и головой наших. Его артиллерия, минометы, танки, пулеметы идут в арьергарде, прикрывая отступление. Они стреляют до последней минуты и уходят только тогда, когда наши передовые части уже грозят им захватом. Резкий бросок, и повторяется тот же маневр.

Если позволяет погода, немецкие самолеты работают с утра до вечера и с вечера до утра Такой активности немецкой авиации мы, пожалуй, не видели с начала войны. «Юнкерсы» летают по дорогам, по которым движутся наши войска, и стараются задержать их. Особое внимание они уделяют кавалерии. Дело доходит до курьезов. Три «Юнкерса» приняли за кавалерию... стадо коров. Бросив на него 12 бомб, убили 20 коров и ранили одну козу.

Только-что налетели «Юнкерсы», увидев нашу пехоту, лошадей, автомобили.

– Ложись! – командует лейтенант Фердюченко. Он смотрит, как прыгают в канавы, рытвины и воронки бойцы, и сам прячется. От самолетов отделяются черные пятнышки. Характерный свист, содрогается земля. Взлетают столбы земли.

– Вставай, ребятки, вставай, милые, – быстро говорит Фердюченко, выскакивает из воронки и озабоченно осматривает поле, дорогу.

В результате налета всего двое раненых и оба легко. Лейтенант командует, и люди его продолжают путь. Впереди немецкие танки сдерживают натиск нашей роты.

– Бей по тому танку! – командир батареи показывает на средний танк, стреляющий вдоль дороги. Противотанковая «малютка» ударяет всего один раз – и нет хищной немецкой машины. Все гремит и ревет вокруг. У второго немецкого танка снарядом отрезало ствол орудия. Прячась за бугорки, перебегают вперед наши бойцы. Бой долог и упорен. Наконец, гремят последние залпы, и вой мин прекращается.

Вот он, подбитый немецкий танк. На башне его написаны хвастливые слова о победах и нарисованы все те же два креста. К машине словно прилеплена человеческая фигура. Немецкий танкист зацепился ногой за какой-то рычаг и повис головой вниз. Опаленные волосы шевелятся на ветру, касаются земли. Тело закоченело и примерзло к металлу.

Быстро темнеет, бой входит в ночную фазу. Делается еще холоднее. Ледяная крупа свистит в воздухе.

Сегодня мы выходим к берегу реки Миус. Накануне наши летчики рассмотрели большое движение немецких автомашин от реки Миус на запад. По дороге на Мариуполь двигалось 150 машин, на Федоровку – 20 танков и 350 машин. У переправ скопилось около 1.500 автомашин. Наша авиация бомбит и штурмует вражеские колонны. Успехи летчиков велики. Лишь за один день часть полковника Батыгина уничтожила 250 солдат, 63 автомашины, сбила «Мессершмитт».

Небо затянуто тучами. Снежная метель. Бой гремит с прежней силой. Огрызаясь, отплевываясь ядовитой, бешеной слюной, враг отходит на запад.