Под Гумбинненом и Инстербургом немцы старались отступать организованно. Они утаскивали с собой всё, что лезло в эшелоны и автоколонны, вывозили поголовно гражданское население. Теперь они вынуждены оставлять арсеналы, завода, авиационные парки, они не берут с собой жителей; наоборот, солдаты забирают у беженцев коней и повозки и спешивают жителей на дорогах. Солдаты спасают самих себя. Теперь уже Восточную Пруссию некогда и некуда эвакуировать: все выходы наглухо закрыты! Немецкие дивизии сидят в тесном мешке, перевязанном крепко-накрепко.

В Восточной Пруссии февраль начался оттепелью. Почернели поля, очистившиеся от снега, кое-где зеленеют квадратики молодой озими, бегут ручьи талой воды. Почти весна. Всюду — следы отступления и разгрома. Около опрокинутых фургонов валяются предметы домашнего обихода. На каждом шагу исковерканные немецкие танки, орудия, машины.

Идут по дорогам немцы — штатские и военнопленные, их многие тысячи. Цивильные идут целыми семьями, бесконечными вереницами, толпами. Пленные шагают в больших колоннах.

Людно и во многих немецких городах и деревнях. В Растенбурге мы видели, как тысячи немцев вышли, по приказу нашего коменданта, расчищать улицы от хлама, чинить мосты и дороги. Заставили заняться делом и жителей Бишофштайна, Ресселя п других городов. Всюду видна твердая рука советского командования.

В занятых нашими войсками районах немцы ведут себя робко и покорно. Они учтиво раскланиваются перед русскими бойцами, стараются как можно громче поносить Гитлера и фашистскую власть. Кротости их, конечно, наш боец не верит. Это — соучастники разбоя, это — те, кто держал наших людей, угнанных в Германию, на положении скотов.

Повсюду множество русских, литовцев, белорусов, поляков, идущих на родину из неволи. На всех дорогах можно видеть указатели: «Сборный пункт граждан СССР и союзных стран». На этих сборных пунктах вы услышите тысячи потрясающих рассказов о пережитом на чужбине. Русская девушка из Мариуполя Марфа Обоянцева поведала нам свою печальную историю. Вот она в двух словах.

До войны Обоянцева окончила медицинский техникум. Немцы увезли ее из родного города. По дереве Марфа совершила четыре побега, четыре раза ее снова ловили и сажали в лагерь. Два с половиной года Обоянцева работала у немецкого помещика близ Иоханнисбурга. Не имела за это время ни одного дня отдыха. Как только услышала орудийную стрельбу, убежала от хозяев в лес.

Большая часть Восточной Пруссия уже занята нашими войсками. Врагу отступать некуда, наступающие добрались уже до глубоких тылов. Недалеко от Прейсиш-Айлау немцы вынуждены были бросить громадный арсенал, моторемонтный и аккумуляторный заводы, базисные склады. Городок, в котором всё это обнаружено, был засекречен и не был даже обозначен на картах.

Жаркое сражение в Восточной Пруссии продолжается. Кольцо окружения сжимается всё туже и туже. Особенно ожесточенные бои развернулись за города Вормдитт н Мельзак — важные узлы дорог и сильные опорные пункты немецкой обороны.

Немцы пытались задержать наступающих массированными огневыми налетами, предпринимали многократные контратаки. Но это не могло остановить советских воинов. В упорных боях наступающие преодолели лесной массив, прикрывающий город Вормдитт с востока; другие подразделения обошли город с юга. В итоге одновременного штурма с разных направлений наши войска овладела Вормдиттом. Также штурмом взят и город Мельзак.

В боях последних дней захвачены огромные трофеи. Непрерывно возрастает число пленных.