— Сегодня будут летать три девятки, — сказал командир, — приказано бомбить опорный, пункт и железнодорожный узел. Погода в районе цели неблагоприятная, поэтому на подготовку следует обратить особое внимание. Первой полетит девятка Царева. Приказываю: с экипажами изучить цели, подготовиться и о готовности доложить. На разведку погоды полетит старший лейтенант Егоров.
Когда подготовительная работа была закончена и группа Царева стала ждать сигнала к вылету, Егоров ушел на разведку. Метеосводки, передаваемые по радио, не предвещали ничего хорошего. Погода по маршруту была плохой, над целью стояли облака с разрывами. Но лететь было необходимо, и группа Царева, не дожидаясь возвращения Егорова, поднялась в воздух.
Над целью неожиданно прояснилось. Это давало возможность держать над опорным пунктом воздушный патруль — Царева встретили 4 «Мессершмитта», но им так и не удалось, сорвать бомбометание. Четверка «Яковлевых», которая, несмотря на плохую погоду, сопровождала бомбардировщиков, связала немцев боем, отвлекла от цели. Девятка Царева, плотным строем подошла к опорному пункту и по команде ведущего сбросила бомбы. В это -время десятый самолёт, пилотируемый старшим лейтенантом Мешковым, сфотографировал разрывы бомб. Самолёт Мешкова шел сзади девятки метров на 300, на одной с ней высоте. При подходе к цели штурман Кузнецов наблюдал разрывы бомб, сброшенных девяткой, затем сам сбросил бомбы и скоро включил фотоаппарат. Зенитный огонь был сосредоточен на девятке, а на одинокий самолёт Мешкова немцы не обращали внимания. На это и была рассчитана хитрость командира, Кузнецов выключил фотоаппарат и сообщил об этом лётчику. Мешков пристроился к группе.
Пока на командном пункте шёл разбор боевого вылета, в фотолаборатории проявлялась плёнка. Вскоре механик по фото старший лейтенант Горный вручил командиру снимок. На нём было видно, как блестяще накрыта цель. И командир призывал другие группы бомбить так же точно, как девятка Царева.
Боевой день был в разгаре. Группу Строганова сменил Титаренко. Потом снова летал Царев, а в перерывах между вылетами лучшие экипажи ходили на разведку погоды и цели.
Своим чередом шла партийно-политическая работа. Вот парторг эскадрильи старший техник лейтенант Юрий Григор беседует с техниками, старший сержант Алимов выпускает «боевой листок» и готовит плакат, посвящённый отличившимся лётчикам и техникам. Сержанты-мотористы Фокин и Ященко, отправив свою машину в воздух, перелистывают черновые наброски главы из истории части, в выпуске которой они принимают деятельное участие. Наступила короткая пауза, и начальник политотдела вручает партийные документы вновь принятым в партию лётчикам. К столу подошли командир звена лейтенант Перелома и механик самолёта Пивень.
Молодые коммунисты показали хорошую теоретическую подготовку. Лейтенант Перелома подробно рассказал о задачах, которые поставил перед Красной Армией товарищ Сталин в своём февральском приказе. Лётчик умело увязал эти задачи с боевой работой своего звена и в отдельности каждого лётчика. Глубокие знания показал и механик Пивень. Он изучает книгу товарища Сталина «О Великой отечественной войне Советского Союза» и помогает в этом другим.
— Получая партийный билет, — сказал Перелома, — я заверяю вас, что буду с ещё большей яростью драться против немцев, как подобает члену партии Ленина — Сталина.
В конце дня командир подвёл итоги. Он подробно остановился на боевой работе каждой группы, говорил о том, как нужно действовать в сложных метеоусловиях, как улучшить взаимодействие с истребителями, как маневрировать в зоне зенитного огня, как бомбить.
Вечером в клубе демонстрировался кинофильм «В небе Москвы». Под зрительный зал приспособлена комната в доме мадьярского помещика, сбежавшего с немцами. Здесь очень тесно. Многим приходится стоять в дверях, в проходе, но на тесноту никто не обижается. Как только замелькали первые кадры, все словно забыли и о темноте, и о том, что они вдали от Родины — перед глазами была родная Москва. Многие из присутствующих жили в столице, многие сражались у её стен, и все хранят в памяти образ любимого города, и всем приятно, что происходящее на экране стало далеким прошлым, что война перенесена к стенам Берлина, в глубь вражьей территории.
Не смотрит картину только эскадрилья капитана Царева — он дежурит на аэродроме, ведёт боевую работу. Вступила в свои права тёмная, безлунная ночь. Густую тьму время от времени прорезают где-то за чертой аэродрома яркие лучи прожектора, да изредка прошьет небо разноцветная трасса пуль.
Не спят прожектористы, не спят оружейники. Командир полка руководит разбивкой ночного старта, даёт последние указания. Четыре экипажа должны в эту ночь вести разведку с попутным бомбометанием. Всё готово. Электрическими лампами обозначено «Т». Сильный прожектор, вернее комплекс прожекторов, установленных на специальной машине, ярко освещает взлётную полосу. Черта аэродрома обозначена двумя небольшими лампочками на вешках.
Первым летит Егоров со штурманом Елисеевым. Командир полка проверил прокладку маршрута. Он нанесён на карту чёрным — карандашом, а не красным, как это полагается делать днём.
— Правильно делаете, товарищ Елисеев, — похвалил командир, — некоторые штурманы — не учитывают, что при подсвечивании красная линия сливается с фоном карты, и оттого труднее ориентироваться.
Ночная тишина нарушена мощным рёвом моторов. По гулу моторов и по бортовым огням с земли следят за полётом. Вскоре и гул, и огни растаяли в темноте. С борта самолёта Егорова поступали сообщения о линии фронта, о характере движения в тылу противника, а потом, когда тяжёлый самолёт приземлился на огненную полоску на своем аэродроме, экипаж дополнил свой рассказ характеристикой зенитного огня, прожекторов. Цель сильно защищена прожекторами и зенитным огнём. Очень трудно фотографировать.
Лётчики Мешков и Кузьменко с разрешения командира решили пойти на хитрость. Они вылетели один за другим и при подходе к цели поступили так: Кузьменко в стороне от объекта сбросил осветительную бомбу и тем привлек на себя, внимание ПВО противника. По самолёту Кузьменко открыли огонь, добрый десяток прожекторов поспешно нащупывал его. А тем временем Мешков с убранным газом зашел на цель и сфотографировал её. Появление самолёта Мешкова было обнаружено уже после того, как Кузнецов выключил фотоаппарат, и лётчик мог спокойно маневрировать. Не могло быть сомнения — цель захвачена широко, заснята отчетливо.
Командир полка ушёл с аэродрома после возвращения Кузьменко и Мешкова. Лётчики покинули аэродром на рассвете. Теперь не спали только часовые, новый оперативный дежурный и в затемненной лаборатории фототехники. Они к утру должны представить в нескольких экземплярах дешифрованные, четко смонтированные снимки с полным описанием. Сегодня днём по этим снимкам будут приняты меры.
Так прошёл день на боевом аэродроме. Так ежедневно, не считаясь с опасностями и трудностями, самоотверженно трудятся лётчики и техники во имя великого дела победы над гитлеровской Германией.