Праздник был связан для нас внутренней незримой нитью с мыслью о победе. За лучами победы, вдали возникал и парад, его чудеса, его молодая щедрость.

Все пришло, все сбылось, как нам мечталось. Пришла завоёванная победа, пришёл праздник. Он показался нам ещё более красивым, более щедрым и пышным, чем представлялся в мечтах.

И вот колонны молодёжи шагают по Красной площади. Все мы стали старше за эти годы. Оглядишься на трибунах, — тут и серебро в волосах, и морщинки у глаз. А шеренги на площади все так же молоды. Они движутся нескончаемым потоком, шелковые знамена развеваются над ними. Все так же молода площадь в день парада, по ней, распрямив плечи, шагают спортсмены, солнце играет на золотистой гладкой коже, ветер развевает блестящие лёгкие волосы. Это идёт само бессмертие страны, бессмертие юности.

Торжественный марш участников парада, при всей своей величественности, был на этот раз наделён и какой-то интимностью первой встречи. Вот мы и встретились! Вот мы снова глядим на вас, радуемся вашей молодости, вашему цветенью.

Марш закончился, спортсмены перешли к выступлениям, — и тут-то началось волшебство.

Вот вырос на Красной площади сад, вот он снялся с места и пошёл дальше, шумя листвою. Открылось хлопковое поле, там танцуют прелестные смуглые девушки. Хлопок исчез, теперь гребцы взмахивают длинными вёслами, покачиваясь в невидимых лодках. Эти лодки мы представляем себе мгновенно, с охотой, с увлеченьем, — и перед нами встаёт «Край озёр», откуда приехали к нам гребцы.

Внимание, сейчас площадь превратилась в стадион! Мчатся бегуны, они касаются дорожки так упруго и легко, как будто сейчас оторвутся от земли и побегут прямо по воздуху, быстро перебирая длинными, загорелыми ногами. Вот бегун подходит к финишу, грудь его выгнута, голова закинута назад, он весь напрягся в предельном, восторженном усилье...

Три с половиной тысячи ремесленников одновременно появляются на площади, — и трибуны ахают при виде такого зрелища. Ремесленники заполняют всю площадь, они движутся громадным голубым карре, — три с половиной тысячи юных спортсменов одновременно приседают, вытягивают руки, подымаются вновь...

Сегодня все возможно. На площади вырастают живые «клумбы, под палящим солнцем блестит каток, на котором скользят и танцуют конькобежцы. Ветер раздувает костры, плещет голубая вода арыков. Прилетают шмёли и бабочки, вырастают фиалки и маки. Плавно движутся армянские девушки с чеканными кувшинами на плечах, — так идут не по городской площади, так идут по горной тропе к ледяному звонкому потоку...

Все наши друзья, семья братских республик собралась на площади, как за громадным круглым столом. На праздник приехали спортсмены из всех советских республик. Мы ощущаем ту кровную близость, которая связывает нас, всю нашу огромную семью. С особой нежностью вспоминаем мы ту верность матери-родине, которую показали в трудную пору и сыновья ее, и дочери... Море, море плещет сейчас на площади. Дует свежий ветер, крупные, голубые волны вырастают и опадают вновь. Только что перед нами были студенты и студентки Энергетического института, они делали гимнастические упражнения. И вдруг все они превратились в волны, — мы даже не успели заметить, как же это случилось. Среди волн появляется вышка. Море продолжает волноваться вокруг нее.

Внимание, — на вышке показалась девушка. Секунду она стоит без движения, силуэт ее хорошо виден на фоне неба. Лицо ее задумчиво. Вот она пошевелилась. Медленно разводит она руки, как будто хочет сразу обнять всю площадь, весь цветущий летний мир, открывающийся ей. Она вздыхает глубоко и свободно. Секунда, — и она прыгает вниз, прямо в это живое человеческое море…

Девушка стояла задумчиво, и мы на секунду задумались вместе с ней. Мы подумали о том, что молодёжь, которая сейчас так беспечно и весело движется но площади, — подставляла свои плечи под все тяготы войны. Вот эти танцоры и прыгуны сражались на фронте и, быть может, были ранены в боях. Девушки с кувшинами и маками не ходят за водой к горному потоку, а работают на заводах. Даже эти юнцы, тысячная армия, которая сейчас делала гимнастику на площади, — эти юнцы, ремесленники, — отлично трудились и трудятся сейчас.

Перед нами труженики, весёлые и прилежные труженики нашей страны, и в этом особый смысл, особая глубокая радость физкультурного праздника. Это не баловни страны. Это трудолюбивая, храбрая, верная молодость, опора наша.

Тысячи человек принимали участие в параде. Но среди них было трое самых счастливых.

Я говорю это, не боясь ошибиться. Трое были счастливей всех.

Вначале они кружились на площади вместе с другими детьми. И вдруг, в какой-то миг, они отделились от всех и побежали вверх по лестнице мавзолея. В руках их были цветы. Они бежали быстро, старательно переставляя короткие ножки. Потом они оказались на трибуне мавзолея, рядом со всеми, кто там стоял. Рядом с товарищем Сталиным. Они протянули свои цветы. Их подняли, теплых, с бьющимися, как у маленьких птиц, сердцами, — наших детей, за счастье которых сражались и умирали воины Красной Армии. Подняли так высоко, как если бы хотели показать их всей площади, всей стране.