Здесь он встретился с лучшим своим другом Магди Султановым, с которым принимал боевое крещение, отражая удары немцев на рассвете 22 июня — первого года Отечественной войны. Султанов тогда был наводчиком в его орудийном расчёте.

Теперь он сам стал командиром орудия, и на груди у него было четыре ордена.

— Отчитывайся, — обнял Рыбухин Султанова, присаживаясь к ним на станину орудия.

— Что же говорить, — улыбнулся по-прежнему скромный в разговорах и отважный в бою Султанов.

Рыбухин провёл рукой по орденам гвардейца.

— Рассказывай по порядку!

— Первую награду — орден Отечественной войны 1-й степени — получил под Старым Осколом. Здесь наше орудие было выставлено у дороги на прямую наводку, чтобы прикрыть отход наших войск. На дороге показалась колонна немецких танков. Когда головная машина подошла к орудию на 500 метров, мы остановили её первым выстрелом. Второй танк пытался обойти подбитый, но и его наши артиллеристы пригвоздили к месту двумя снарядами. Дорога была загорожена. Тогда орудие перенесло огонь по последнему танку и подожгло его.

Немецкие машины оказались вдовушке. Два танка стали сползать по насыпи, с дороги, чтобы обойти подбитые машины. Мы знали, что по сторонам дороги — топкое болото, поэтому оставили эти танки в покое.

Зато по третьей машине, башня которой поворачивалась в сторону нашего орудия, мы тотчас же открыли огонь. Второй снаряд попал в башню, не дав ей развернуться до конца. Так за 20 минут мы подбили все девять танков.

Пока артиллеристы были увлечены стрельбой, на их огневую позицию напали немецкие автоматчики.

Орудийный расчёт ч встретил их огнём своих автоматов и гранатами. В рукопашном бою артиллеристы уничтожили 8 немцев и удержали позицию до подхода нашей пехоты.

К месту боя приехал командующий армией. Он пожал руки бойцам орудийного расчёта, каждому вручил награду, а меня, наводчика, назначил командиром орудия...

Вторую награду — орден Красного Знамени — Магди Султанов получил под Белгородом. Здесь он подбил два «Тигра» и пять немецких автомашин с пехотой. На этот раз немецкие танки успели развернуться и открыть огонь по орудию. Исход поединка зависел от быстроты в изготовке и от меткости стрельбы.

Орудийный расчёт молодого командира выдержал это испытание. Пока первый танк выпустил три снаряда и они разорвались в стороне от орудия, расчёт сделал пять выстрелов и два из них прямо в цель.

Второй танк не решился приблизиться к артиллеристам. Он открыл по ним огонь с большого расстояния.

Несмотря на то, что до «Тигра « было 800 метров и на этой дистанции трудно пробить толстую броню, артиллеристы все же прямыми попаданиями свернули башню этого танка.

— Ну, а третий орден? — показал на Красную Звезду Рыбухин.

Султанов задумался. Было видно, что ему не хочется говорить об этом.

Так и не стал он рассказывать о третьем подвиге. Рыбухин только после узнал от заряжающего Касмагунова подробности этого боя. У латышского города Скривери орудие Султанова стреляло прямой наводкой.

Огневая позиция была на высоте с крутыми спусками, и на нее пришлось тащить веревками не только орудие, но и ящики с боеприпасами. С этой высоты, покрытой деревьями, оборона немцев была видна, как на ладони. Когда наши стрелки пошли в атаку, орудие не давало работать немецким пулемётам.

Но немцы на этот раз точно засекли наше орудие. Два «Фердинанда» из-за углов каменного сарая открыли стрельбу по орудию. Снаряды, ударяясь о деревья, осыпали артиллеристов градом осколков. Из пяти человек трое были ранены. Остались только Султанов и наводчик Бланов. Но и вдвоём они справлялись со своими обязанностями. Орудие разбило крышу сарая и поразило один «Фердинанд». В это время был серьёзно ранен Султанов, но и раненый не прекратил борьбы.

Рассказали артиллеристы Рыбухину и о четвёртом подвиге Султанова, за который он получил орден Славы 3-й степени. Это было в Риге при форсировании Западной Двины. Чтобы поддержать переправу.

Султанов выкатил орудие на открытый берег и с короткой дистанции стал расстреливать пулемёты врага. В этом бою расчёт Султанова уничтожил 8 «немецких пулемётов.

— Воюешь отлично! — сказал Рыбухин своему старому приятелю.

— Нельзя иначе! — спокойно ответил бывший хлопковод узбекского колхоза имени Сталина под Самаркандом. а ныне знатный артиллерист фронта — гвардии старший сержант Магди Султанов.