Сейчас, вот в эту минуту, нас уже не разделяет и река Эльба. С того берега на этот на двух легких гоночных лодках переправляются командир соединившейся с нами 69-й пехотной американской дивизии Генерал-майор Райнхардт и его заместитель бригадный генерал Марвест. На нашем берегу их встречает окруженный своими офицерами командир 58 гвардейской стрелковой Краснознаменной Красноградской дивизии генерал-майор Русаков.
Лодки с хода врезаются в берег. Американцы легко выскакивают на прибрежный песок. Генералы и офицеры обеих армий по-воински приветствуют друг друга, а после этого следуют крепкие солдатские рукопожатия. Еще Петр Великий когда-то написал о том, что солдат есть имя общее и знаменитое, которым гордится первый военачальник и последний воин. И в каких бы чинах и званиях ни были люди, соединившиеся сегодня на этом берегу Эльбы, — они прежде всего солдаты, и их рукопожатие это именно солдатское рукопожатие. Тяжелая солдатская дорога свела их с двух концов Европы к этой реке. Они по достоинству могут оценить усилия друг друга. Когда американцы узнают, что здесь, на Эльбе, им удалось встретиться с русской дивизией, нанесшей поражение немцам еще на Волге, под Сталинградом, то в их глазах светится неподдельное искреннее уважение к своим мужественным братьям по оружию.
О, Сталинград! Должно быть это слово произносится сейчас, с одинаковым восхищением почти на всех языках мира. Во всяком случае американцы произносят его здесь сейчас с волнением и восторгом.
Через несколько минут американские и наши офицеры вместе направляются к близлежащему дому, где должна произойди первая беседа. Подоспевшие кинооператоры и фотографы окружают их сплошной стеной. И даже эти люди, видавшие всякие виды и накрутившие на катушки своих аппаратов тысячи и тысячи метров пленки, сейчас волнуются, на какие-то секунды даже забывают о своей профессии, начинают просто наблюдать и разглядывать.
Великое братство по оружию родилось не сегодня и не вчера. Оно родилось давно: на берегах Днепра, Вислы, на суровом нормандском побережье. Но сегодня, пожалуй, впервые оно так наглядно. Сегодня впервые советские и американские офицеры идут рядом по немецкой земле. Кинооператоры снимают наших офицеров в русских армейских фуражках, в гимнастерках. Ордена и сталинградские медали повествуют о долгом и страдном пути войны, а рядом с этими орденами у некоторых из наших офицеров видны хорошо знакомые американцам ленточки американских и британских орденов, еще раз свидетельствующие о братстве по оружию. Кинооператоры снимают серо-зеленые стальные каски американцев, их простые, просторные костюмы цвета хаки, их скромные полевые погоны с серебряными звездочками и прямоугольниками.
В холодном и неуютном каменном доме на берегу Эльбы командир дивизии генерал Райнхардт преподносит командиру дивизии генералу Русакову национальный звездный флаг Соединенных Штатов. Долго стремились обе стороны к этой встрече. И, хотя всё, что сейчас происходит на моих глазах, по-военному просто, хотя и наши, и американцы по своей национальной привычке даже на этот раз обходятся без громких слов, — тем не менее торжественность минуты ощущается всеми, кто здесь находится. В оживленной беседе все сразу, подчас перебивая друг друга, начинают вспоминать, как это совершилось, как вчера в середине дня американский патруль под командованием лейтенанта Робертсона встретился на берегу Эльбы о нашим патрулем лейтенанта Сильвашко, как они шли друг другу навстречу, как всё меньшее количество шагов разделяло их и как, наконец, они стиснули друг другу руки — первый русский и первый американец, прошедшие сквозь немцев навстречу один другому.
За импровизированным столом офицеры обеих армий поднимают общий тост за скорую и окончательную победу. Завтра предстоят разговоры, более широкая встреча старших начальников, а пока, хотя уже по времени американцам пора возвращаться к себе, всем хочется чем-то бодрым и праздничным закончить этот чудесно выпавший на из долю день. И не сговариваясь, объятые общим душевным движением, американские офицеры вдруг запевают свою солдатскую песню, с которой они переправлялись через Атлантику, высаживались на берегах Франции и шли через Германию. Два часа пролетают незаметно и так же незаметно могли бы пролететь еще два. Но война есть война, и долг службы призывает всех на свои места.
Короткое прощанье на берегу Эльбы. Последнее уточнение оперативных сведений, последнее приветствие. Сегодня встреча кончается, чтобы повториться завтра. Немцы не сумели разделить нас раньше, тем более не расторгнуть им нас теперь. Лодки отплывают. По американской привычке чуть ли не все присутствующие обменялись при встрече сувенирами. Кое у кого из наших офицеров не хватает звездочек на погонах. Зато эти звездочки, как память о первой встрече, аккуратно приколотые рядом с ленточками орденов, красуются на груди у американцев. Американцы отплатили тем же. Их знаки различия — тоже звездочки, но большего размера и никелированные треугольнички — видны на груди у наших офицеров.
Наши гребцы налегают на весла. Лодки легко пересекают реку. Приподнявшись на скамейке, генерал Райнхардт последний раз приветственно машет рукой оставшимся на том берегу. Лодки плывут обратно через Эльбу.
— Как они ждали, как они ждали этой встречи! — говорит мне корреспондент ТАСС, восемь месяцев пробывший в американской армии и сегодня, после долгой разлуки, впервые встретившийся с соотечественниками.
— Как они ждали! — повторяет он. — Последние девять дней во всей армии только и было разговоров, что ой этой будущей встрече. Как хотела каждая дивизия армии быть первой, и как довольны сейчас в этой дивизии тем, что счастье соединения выпало именно на их долю.
Сейчас, когда я ночью дописываю эти строки, в штаб корпуса пришло новое сообщение. Еще на одном участке встретились под вечер две новые дивизии. Соединение наших и американских войск на широком фронте стало фактом. Трудно сказать что-нибудь более торжественное и величественное, чем эти, казалось бы. самые простые слова, которые будут фигурировать сегодня в оперативных сводках обеих союзных армий.