Неисповедимы пути французского правосудия. Целый месяц судили Петэна, во время процесса дело дошло до того, что подсудимый обнимал кагуляров — «свидетелей», расхваливавших его без всякого стеснения. Наконец, Петэна приговорили к смерти, но так и не решились повесить. Человек, покушавшийся убить Францию, отправился в загородную тюрьму доживать свой век. Газеты весьма сентиментально описали его последний выход.

Кёнигсберг. Мы называли его гнездом прусской военщины. Таким он и был. Сейчас Кёнигсберг в развалинах. По обеим сторонам узких улиц — груды кирпича. Взорванные мосты, как бы поднятые какой-то сверхчеловеческой силой над каналами. Форты Кёнигсбергской крепости, поросшие зеленоватым мхом, открыты. Окрестности Кёнигсберга перепаханы гигантским плугом войны. Воронки, примятые ряды колючей проволоки, обвалившиеся линии стрелковых окопов, брошенные артиллерийские позиции. Железнодорожные станции с рядом обгоревших вагонов. Побитые бомбами шоссе.

С утреннего синего неба на заре, на Тигровую и Золотую горы, на Барический утес щедро льются потоки сданных лучей. В порту корабли расцвечены гирляндами флагов. Дома на улице Порт — Артура украшены советскими и китайскими флагами. Повсюду мелькают бережные кители офицеров, бескозырки моряков.