Вчера войска 1-го Белорусского фронта, перерезав все пути, идущие на запад из Берлина, соединились северо-западнее Потсдама с войсками 1-го Украинского фронта, подошедшими к немецкой столице с юга. Берлин оказался в тисках, которые с каждым часом напряженных боев сжимаются всё плотнее. Танковые, кавалерийские и стрелковые соединения, наступавшие северо-западнее Берлина, продолжали стремительно продвигаться вперед. Тесно взаимодействуя между собой, они заняли узел дорог город Науен и ряд других опорных пунктов, преодолели открытую труднопроходимую местность и, далеко выдвинувшись к западу, прикрыли правый фланг войск, действующих на северо-западных окраинах Берлина. Те не замедлили воспользоваться создавшейся обстановкой. Танки и пехота, придерживаясь кольцевой автострады, двинулись на юг в обход Берлина с запада. Они переправились с помощью сапёр через большой канал и перерезали одну за другой две железные дороги, ведущие из Берлина на запад, В 10–12 километрах северо-западнее города Потсдам наши танки повернули на юго-восток и устремились на соединение с войсками 1-го Украинского фронта, которые двигались им навстречу. Вскоре соединение состоялось. Окончательно сомкнулось железное кольцо советских войск вокруг Берлина. Были перехвачены последние железные и шоссейные дороги к западу от вражеской столицы. Берлин — в кольце!

Дым, стоящий над Франкфуртом, виден издалека. Его видишь уже из маленького бранденбургского городка Дроссен, где идиллическая вывеска гостиницы «Черные лебеди» соседствует с домом гестапо. С Кунерсдорфских высот, где некогда произошло историческое сражение русской армии Салтыкова с прусскими войсками, Франкфурт виден уже довольно отчетливо. Широкая котловина, излучина Одера, готические шпили кирок и старинных домов.

Есть в жизни армии и в жизни воина даты, которые не забываются. Так навсегда останется в нашей памяти апрель сорок пятого года — в эти дни мы пришли в Берлин.

Когда-нибудь мы будем вспоминать: в Германии тогда стояла сухая весна, и яблони цвели пышным цветом, и фиолетовые анютины глазки смотрели на нас удивленно, и млели сады в весенней истоме, и. когда сквозь аллеи зеленых каштанов и пахучих лип проходили наши тяжелые машины, их броню облипали клейкие весенние листочки.

Но мы не верили этой голубиной весне. Нет, яблони не успокоили воинов, мирные липы не обманули. Горели леса, подожженные немцами, и хлесткий весенний ветер швырял в нас запахи гари и кипящей в огне смолы. Падали на шоссе обугленные ели, на лица оседали копоть и дым, и каждый метр дороги, каждый камень в городе были против нас — мы добывали их кровью. В эти незабываемые дни мы подошли к Берлину. Чтобы взять его. Чтобы победить.

Леса, баррикады и завалы, окопы, противотанковые рвы, спирали колючей проволоки, ограды концлагерей, гигантские прожекторные установки зенитной обороны города, подземные бетонированные сооружения и, наконец, путаница железнодорожных путей, высоковольтных установок, дома с продутыми насквозь окнами и развалины домов.

На улицы Берлина теперь можно попасть с разных сторон. Войска Красной Армии взяли германскую столицу в стальное кольцо, и наши штурмовые группы осаждают дома, заводы, вокзалы. На много километров протянулась охватывающая город окружная автострада. Она проложена под десятками шоссейных и железнодорожных мостов. Шофер, вырвавшись с запруженного потоком Наших войск шоссе, дает на автостраде полный газ. Наши регулировщики, занявшие свои места на определенных дистанциях, приветливо улыбаются шоферам и бодро приветствуют офицеров.

Остатки немецких войск, отброшенные на юго-западную оконечность Земландского полуострова, с большим упорством оборонялись на подступах к городу и крепости Пиллау — последнему опорному пункту на полуострове. Порт Пиллау, расположенный на узкой косе, чрезвычайно трудно доступен как с моря, так и с суши. Здесь немцы имели военно-морскую базу и судостроительные верфи. Оборону вокруг Пиллау неприятель совершенствовал вплоть до последних дней. Здесь были сооружены форты, имевшие на вооружения мощные морские орудия и пулеметные гнезда. Все подступы к Пиллау с суши изрыты траншеями и противотанковыми рвами, усеяны лесными завалами и минными полями, а город был приспособлен к уличным боям.