Выполняя приказ командования, наш батальон прорвался через линию фронта и совершил семидневный рейд по тылам немецко-фашистских частей. Во время марша, на отдыхе и в бою мы вели непрерывную разведку во все стороны. Иногда случалось и так, что по направлению движения приходилось ограничиваться только усиленным боевым охранением, а центр тяжести разведки переносить в тыл и на фланги. Например, так действовали мы, миновав передний край обороны неприятеля, когда надо было оторваться от групп преследования.

Оказавшись в тылу врага, наш батальон столкнулся с его силами превосходившими нас численностью. Тогда я поставил ротам задачу: не принимать длительного боя, сделать все, чтобы оторваться и скрыться. Под прикрытием выделенного заслона мы отошли на три километра. Вдруг разведка донесла, что неприятель исчез. Это обеспокоило меня. В бою хуже всего, когда не знаешь, где находится враг, – так и жди какой-нибудь неожиданности. Тут нас выручили другие разведывательные группы, действовавшие в разных направлениях. Они донесли, что немцы совершают маневр, пытаясь окружить нас. Батальон форсированным маршем проскочил через лес, не занятый фашистами, и скрылся от преследования.

Тактика действующей в тылу части или подразделения должна быть такой. Встретился с превосходящим по силе неприятелем – попытайся внезапным ударом атаковать его из засады. Если засаду устроить нельзя, – лучше не вступай в бой и установи наблюдение за врагом. Малочисленного врага надо стремительно атаковывать и уничтожать, если это, конечно, не мешает выполнению основной задачи. Главное – не увлекаться частными эпизодами, искать наиболее важный об'ект и быстро громить его.

Разведчики донесли, что с запада по дороге на деревню Духново движутся 23 грузовых немецких машины и несколько легковых. Я прикинул, сколько может быть людей в этой колонне. Примерно, усиленный батальон. Для уточнения данных я выскочил с разведкой вперед и установил, что на машинах не пехота, а что-то иное. Колонну охраняло немногим более ста человек. В общей сложности вместе с шоферами и другими набиралось 150–160 немцев.

Мы решили: окружить и уничтожить немецкую колонну. Наиболее подходящим местом для нападения был отрезок дороги между мостом через ручей и деревней Сидоровкой. Я расположил батальон к западу от высоты 64,3 и приказал ждать. Важно было не спугнуть неприятеля, дать возможность последней машине колонны перейти через ручей, а потом взорвать мост.

Когда голова колонны стала переходить мост, наша третья рота под командованием лейтенанта Елисеева начала обходить немцев с юга через небольшую рощицу (см. схему). Первая стрелковая рота лейтенанта Романова тоже пошла в обход, но справа. Елисеев должен был нанести удар в хвост колонны и отрезать ей пути отхода. Романов атаковывал немцев в самый центр. На северо-западном скате безымянной высоты (к югу от дороги) я расположил пулеметную роту; севернее ее, тоже на небольшой высоте, находилась вторая стрелковая рота младшего лейтенанта Боева. Она должна была нанести удар в голову колонны при попытке фашистов прорваться к Сидоровке.

Немцы все же заметили нас, но это было уже в тот момент, когда колонна вся целиком перешла мост. Встретив огонь станковых пулеметов, машины стали быстро разворачиваться, чтобы удрать за Духново. Но этого они не смогли сделать. Лейтенант Елисеев, выскочив из засады, разрушил мост и поджег несколько машин, которые шли в колонне последними. У фашистов началась паника. Однако, спустя некоторое время они сумели организоваться и ввести в бой несколько пулеметов и минометов, которые были установлены вдоль опушки рощи, что к северу от дороги. Рота Елисеева временно приостановила свое движение и залегла.

В этот момент на помощь подошла первая стрелковая рота. Она ударила по врагу и облегчила положение третьей роты. Бойцы, которые только что были прижаты к земле огнем неприятеля, поднялись и возобновили атаку. Вступила в бой и вторая рота. Враг был смят и отброшен от машин к югу.

Бой уже длился 20–25 минут. Я опасался, что другие немецкие части, находившиеся неподалеку, услышат стрельбу и подоспеют на помощь колонне. Надо было спешить. Удиравших фашистов мы вновь настигли и окружили. Елисеев окончательно отрезал им пути отхода. Остальные подразделения батальона нажимали со стороны дороги. Создалась чрезвычайно своеобразная обстановка. Немцы – в центре, мы – вокруг них. Но стрелять по врагу нельзя – есть опасность поразить своих, стоящих напротив. Фашисты залегли в кустарнике и отстреливались.

– Бей гранатами! – подана команда. Десятки ручных гранат полетели в кусты, где лежали немцы. Послышались разрывы, и через две-три минуты неприятель капитулировал. Мы захватили 40 пленных, начали подсчитывать трофеи.

В этом бою мы уничтожили свыше ста фашистов, разбили все 23 грузовых автомобиля, подавляющее большинство которых было наполнено имуществом связи, уничтожили 7 легковых машин, 3 пятитонки, нагруженные с'естными продуктами. Было захвачено 5 пулеметов, 120 винтовок, 80 пистолетов, карты, документы.

Потом батальон стал отходить. На пути мы имели несколько стычек с отдельными группами немцев, которые, видимо, спешили на помощь колонне. Где пробиваясь, а где и уклоняясь от боя, батальон сумел к ночи оторваться от врага.

Интересна следующая деталь. Во время одной из таких стычек фашисты сильно нажали на нас. Роты поспешно отходили. Наблюдение за пленными было ослаблено. Фактически они были предоставлены самим себе. Каково же было наше удивление, когда мы, сосредоточившись на новом рубеже, увидели, что все пленные вновь идут к нам.

– Не убежали? – спросил немецких солдат один из командиров.

– Хватит, навоевались, пусть фюрер один дерется, – ответил обер-ефрейтор.

На другой день мы благополучно вернулись в свою часть. Туда же были доставлены и пленные.

Рейд по вражеским тылам научил нас многому. Оказалось, что у немцев не везде густые резервы. Наиболее трудным этапом действий по тылам является переход линии фронта на обратном пути. Это об'ясняется тем, что за время рейда обстановка на фронте может измениться. Но и здесь можно найти выход с помощью хорошо организованной разведки. Обнаружив сильного неприятеля, обходи его, а нащупаешь более слабое место, – прорывайся боем.